Неточные совпадения
«Итак, — сказал себе Алексей Александрович, — вопросы о ее чувствах и так далее — суть вопросы ее совести, до которой мне не может быть дела. Моя же
обязанность ясно определяется. Как глава семьи, я
лицо, обязанное руководить ею и потому отчасти
лицо ответственное; я должен указать опасность, которую я вижу, предостеречь и даже употребить власть. Я должен ей высказать».
Она шла еще тише, прижималась к его плечу и близко взглядывала ему в
лицо, а он говорил ей тяжело и скучно об
обязанностях, о долге. Она слушала рассеянно, с томной улыбкой, склонив голову, глядя вниз или опять близко ему в
лицо, и думала о другом.
Она жила гувернанткой в богатом доме и имела случай быть за границей, проехала всю Германию и смешала всех немцев в одну толпу курящих коротенькие трубки и поплевывающих сквозь зубы приказчиков, мастеровых, купцов, прямых, как палка, офицеров с солдатскими и чиновников с будничными
лицами, способных только на черную работу, на труженическое добывание денег, на пошлый порядок, скучную правильность жизни и педантическое отправление
обязанностей: всех этих бюргеров, с угловатыми манерами, с большими грубыми руками, с мещанской свежестью в
лице и с грубой речью.
Филантропия возведена в степень общественной
обязанности, а от бедности гибнут не только отдельные
лица, семейства, но целые страны под английским управлением.
На
лицах, на движениях, поступках резко написано практическое сознание о добре и зле, как неизбежная
обязанность, а не как жизнь, наслаждение, прелесть.
Пока я ехал по городу, на меня из окон выглядывали ласковые
лица, а из-под ворот сердитые собаки, которые в маленьких городах чересчур серьезно понимают свои
обязанности. Весело было мне смотреть на проезжавшие по временам разнохарактерные дрожки, на кучеров в летних кафтанах и меховых шапках или, наоборот, в полушубках и летних картузах. Вот гостиный двор, довольно пространный, вот и единственный каменный дом, занимаемый земским судом.
Он знал ее девочкой-подростком небогатого аристократического семейства, знал, что она вышла за делавшего карьеру человека, про которого он слыхал нехорошие вещи, главное, слышал про его бессердечность к тем сотням и тысячам политических, мучать которых составляло его специальную
обязанность, и Нехлюдову было, как всегда, мучительно тяжело то, что для того, чтобы помочь угнетенным, он должен становиться на сторону угнетающих, как будто признавая их деятельность законною тем, что обращался к ним с просьбами о том, чтобы они немного, хотя бы по отношению известных
лиц, воздержались от своих обычных и вероятно незаметных им самим жестокостей.
Многие из «высших» даже
лиц и даже из ученейших, мало того, некоторые из вольнодумных даже
лиц, приходившие или по любопытству, или по иному поводу, входя в келью со всеми или получая свидание наедине, ставили себе в первейшую
обязанность, все до единого, глубочайшую почтительность и деликатность во все время свидания, тем более что здесь денег не полагалось, а была лишь любовь и милость с одной стороны, а с другой — покаяние и жажда разрешить какой-нибудь трудный вопрос души или трудный момент в жизни собственного сердца.
— Простите меня… — начал Миусов, обращаясь к старцу, — что я, может быть, тоже кажусь вам участником в этой недостойной шутке. Ошибка моя в том, что я поверил, что даже и такой, как Федор Павлович, при посещении столь почтенного
лица захочет понять свои
обязанности… Я не сообразил, что придется просить извинения именно за то, что с ним входишь…
Такое представление у туземцев о начальствующих
лицах вполне естественно. В словах Дерсу мы узнаем китайских чиновников, которые главным образом несут
обязанности судей, милуют и наказывают по своему усмотрению. Дерсу, быть может, сам и не видел их, но, вероятно, много слышал от тех гольдов, которые бывали в Сан-Сине.
Состоял он в молодые годы адъютантом у какого-то значительного
лица, которого иначе и не называет как по имени и по отчеству; говорят, будто бы он принимал на себя не одни адъютантские
обязанности, будто бы, например, облачившись в полную парадную форму и даже застегнув крючки, парил своего начальника в бане — да не всякому слуху можно верить.
Колония называется исправительной, но таких учреждений или
лиц, которые специально занимались бы исправлением преступников, на Сахалине нет; нет также на этот счет каких-либо инструкций и статей в «Уставе о ссыльных», кроме немногих указаний на случаи, когда конвойный офицер или унтер-офицер может употребить против ссыльного оружие или когда священник должен «назидать в
обязанностях веры и нравственности», объяснять ссыльным «важность даруемого облегчения» и т. п.; нет на этот счет и каких-либо определенных воззрений; но принято думать, что первенство в деле исправления принадлежит церкви и школе, а затем свободной части населения, которая своим авторитетом, тактом и личным примером значительно может способствовать смягчению нравов.
[В своем рапорте от 27 февраля 1890 г. начальник Александровского округа, во исполнение предписания начальника острова о подыскании благонадежных
лиц свободного состояния или поселенцев для замены ими ссыльнокаторжных, несущих в настоящее время
обязанности учителей в сельских школах, доносит, что во вверенном ему округе не имеется ни среди людей свободного состояния, ни среди поселенцев никого, кто удовлетворял бы учительскому назначению.
При входе в этот корпус Луку Назарыча уже встречал заводский надзиратель Подседельников, держа снятую фуражку наотлет. Его круглое розовое
лицо так и застыло от умиления, а круглые темные глаза ловили каждое движение патрона. Когда рассылка сообщил ему, что Лука Назарыч ходит по фабрике, Подседельников обежал все корпуса кругом, чтобы встретить начальство при исполнении
обязанностей. Рядом с ним вытянулся в струнку старик уставщик, — плотинного и уставщика рабочие звали «сестрами».
Варвара Ивановна начала плачевную речь, в которой призывалось великодушное вмешательство начальства, упоминалось что-то об
обязанностях старших к молодости, о высоком посте
лица, с которым шло объяснение, и, наконец, об общественном суде и слезах бедных матерей.
По диванам и козеткам довольно обширной квартиры Райнера расселились: 1) студент Лукьян Прорвич, молодой человек, недовольный университетскими порядками и желавший утверждения в обществе коммунистических начал, безбрачия и вообще естественной жизни; 2) Неофит Кусицын, студент, окончивший курс, — маленький, вострорыленький, гнусливый человек, лишенный средств совладать с своим самолюбием, также поставивший себе
обязанностью написать свое имя в ряду первых поборников естественной жизни; 3) Феофан Котырло, то, что поляки характеристично называют wielke nic, [Букв.: великое ничто (польск.).] — человек, не умеющий ничего понимать иначе, как понимает Кусицын, а впрочем, тоже коммунист и естественник; 4) лекарь Сулима, человек без занятий и без определенного направления, но с непреодолимым влечением к бездействию и покою;
лицом черен, глаза словно две маслины; 5) Никон Ревякин, уволенный из духовного ведомства иподиакон, умеющий везде пристроиваться на чужой счет и почитаемый неповрежденным типом широкой русской натуры; искателен и не прочь действовать исподтишка против лучшего из своих благодетелей; 6) Емельян Бочаров, толстый белокурый студент, способный на все и ничего не делающий; из всех его способностей более других разрабатывается им способность противоречить себе на каждом шагу и не считаться деньгами, и 7) Авдотья Григорьевна Быстрова, двадцатилетняя девица, не знающая, что ей делать, но полная презрения к обыкновенному труду.
Едучи с Рациборским на железную дорогу, Кракувка объявил, что он должен брать отпуск за границу и готовиться в Париж, где он получит
обязанности более сообразные с его характером, а на его место в Москву будет назначено другое
лицо.
Миротворский все это записывал. Вихрова, наконец, взорвало это. Он хотя твердо и не знал, но чувствовал, что скорее он бы должен был налегать и выискивать все средства к обвинению подследственных
лиц, а не депутат ихний, на
обязанности которого, напротив, лежало обстаивать их.
Но зато действующие
лица драмы были настолько патриоты, что не только не изнемогали под бременем лежавших на них
обязанностей, но даже как бы почерпали в них новые силы.
Все судьи казались матери нездоровыми людьми. Болезненное утомление сказывалось в их позах и голосах, оно лежало на
лицах у них, — болезненное утомление и надоедная, серая скука. Видимо, им тяжело и неудобно все это — мундиры, зал, жандармы, адвокаты,
обязанность сидеть в креслах, спрашивать и слушать.
Находившись, по
обязанности, в частом соприкосновении с этим темным и безотрадным миром, в котором, кажется, самая идея надежды и примирения утратила всякое право на существование, я никогда не мог свыкнуться с ним, никогда не мог преодолеть этот смутный трепет, который, как сырой осенний туман, проникает человека до костей, как только хоть издали послышится глухое и мерное позвякиванье железных оков, беспрерывно раздающееся в длинных и темных коридорах замка Атмосфера арестантских камор, несмотря на частое освежение, тяжела и удушлива; серовато-желтые
лица заключенников кажутся суровыми и непреклонными, хотя, в сущности, они по большей части выражают только тупость и равнодушие; однообразие и узкость форм, в которые насильственно втиснута здесь жизнь, давит и томит душу.
— Из всего, что я перечислил теперь, вероятно, сотой доли не существует в здешней губернии; но если б и было что-нибудь подобное, так все мы, председательствующие
лица, поставим, конечно, себе в святую
обязанность истребить и уничтожить это с корнем, — заключил он более ядовитым, чем искренним, тоном и, раскланявшись потом на все стороны, поспешно ушел в кабинет.
Лица и звук голосов их имели серьезное, почти печальное выражение, как будто потери вчерашнего дела сильно трогали и огорчали каждого, но, сказать по правде, так как никто из них не потерял очень близкого человека (да и бывают ли в военном быту очень близкие люди?), это выражение печали было выражение официальное, которое они только считали
обязанностью выказывать.
Любя подражать в одежде новейшим модам, Петр Григорьич, приехав в Петербург, после долгого небывания в нем, счел первою для себя
обязанностью заказать наимоднейший костюм у лучшего портного, который и одел его буква в букву по рецепту «Сына отечества» [«Сын Отечества» — журнал, издававшийся с 1812 года Н.И.Гречем (1787—1867).], издававшегося тогда Булгариным и Гречем, и в костюме этом Крапчик — не хочу того скрывать — вышел ужасен: его корявое и черномазое
лицо от белого верхнего сюртука стало казаться еще чернее и корявее; надетые на огромные и волосатые руки Крапчика палевого цвета перчатки не покрывали всей кисти, а держимая им хлыстик-тросточка казалась просто чем-то глупым.
— О, ритор —
лицо очень важное! — толковала ей gnadige Frau. — По-моему, его
обязанности трудней
обязанностей великого мастера. Покойный муж мой, который никогда не был великим мастером, но всегда выбирался ритором, обыкновенно с такою убедительностью представлял трудность пути масонства и так глубоко заглядывал в душу ищущих, что некоторые устрашались и отказывались, говоря: «нет, у нас недостанет сил нести этот крест!»
— Не лучше ли, — начал он с глубокомысленным выражением в
лице, и видимо, придумав совершенно другой способ, — не лучше ли, чем строить козни, написать этому старому дураку строго-моральное письмо, в котором напомнить ему об его
обязанностях христианина и гражданина?
Конечно, на вопросы мои он всегда отвечал и даже с таким видом, как будто считал это своею первейшею
обязанностью; но после его ответов я как-то тяготился его дольше расспрашивать; да и на
лице его после таких разговоров всегда виднелось какое-то страдание и утомление.
Протопоп взял перо и под текстом бесформенной бумаги написал: «Благочинный Туберозов, не имея чести знать полномочии требующего его
лица, не может почитать в числе своих
обязанностей явку к нему по сему зову или приглашению», и потом, положив эту бумагу в тот же конверт, в котором она была прислана, он надписал поперек адреса: «Обратно тому, чьего титула и величания не знаю».
А наипаче сие прошу рекомендовать тем из служебных
лиц, кои сею
обязанностью наиболее склонны манкировать, так как я предопределил о подаваемом ими дурном примере донести неукоснительно по начальству.
На этом признании необходимости и потому неизменности существующего порядка зиждется и то всегда всеми участниками государственных насилий приводимое в свое оправдание рассуждение о том, что так как существующий порядок неизменен, то отказ отдельного
лица от исполнения возлагаемых на него
обязанностей не изменит сущности дела, а может сделать только то, что на месте отказавшегося будет другой человек, который может исполнить дело хуже, т. е. еще жесточе, еще вреднее для тех людей, над которыми производится насилие.
Естественно, что
лица, считающие своей
обязанностью нести все тяжести и опасности военной жизни для защиты своего отечества, чувствуют недоброжелательство к тем
лицам, которые вместе с ними в продолжение долгого времени пользовались покровительством и выгодами правительства; во время же нужд и опасности не хотят участвовать в несении трудов и опасности для защиты его.
Он все поглядывал, когда я уйду, и вдруг закричал: «Ступай прочь отсюда!» Я возразила, конечно (Пегги с достоинством поджала губы, так что я представил ее
лицо в момент окрика), я возразила насчет моих
обязанностей.
Все было в нем противно Андрею Ефимычу: и сытое
лицо, и дурной, снисходительный тон, и слово «коллега», и высокие сапоги; самое же противное было то, что он считал своею
обязанностью лечить Андрея Ефимыча и думал, что в самом деле лечит.
Астров. В человеке должно быть все прекрасно: и
лицо, и одежда, и душа, и мысли. Она прекрасна, спора нет, но… ведь она только ест, спит, гуляет, чарует всех нас своею красотой — и больше ничего. У нее нет никаких
обязанностей, на нее работают другие… Ведь так? А праздная жизнь не может быть чистою.
Мамаева. Все, все. Мы вообще должны сочувствовать бедным людям, это наш долг,
обязанность, тут и разговаривать нечего. Но едва ли вынесет чье-нибудь сердце видеть в бедности красивого мужчину, молодого. Рукава потерты или коротки, воротнички нечисты. Ах, ах! ужасно, ужасно! Кроме того, бедность убивает развязность, как-то принижает, отнимает этот победный вид, эту смелость, которые так простительны, так к
лицу красивому молодому человеку.
Миклаков в молодости отлично кончил курс в университете, любил очень читать и потому много знал; но в жизни как-то ему не повезло: в службе он дотянул только до бухгалтера, да и тут его терпели потому, что
обязанности свои он знал в совершенстве, и начальники его обыкновенно говорили про него: «Миклаков, как бухгалтер, превосходный, но как человек — пренеприятный!» Дело в том, что при служебных объяснениях с своими начальствующими
лицами он нет-нет да и ввернет почти каждому из них какую-нибудь колкость.
— Бедные две девочки, как тут приютились у нас на подъезде! — сказал я, представляясь в виде Язона мутным очам добродетельнейшей в мире чухонки Эрнестины Крестьяновны, исправлявшей в моей одинокой квартире должность кухарки и камердинера и называвшей, в силу многочисленности лежавших на ней
обязанностей, свое единственное
лицо собирательным именем: прислуги.
— Клянусь головою отца моего, что исполню свою
обязанность! — воскликнул нищий, — и адская радость вспыхнула на бледном
лице.
И вот я переселился из большого грязного подвала в маленький, почище, — забота о чистоте его лежала на моей
обязанности. Вместо артели в сорок человек предо мною был один. У него седые виски, острая бородка, сухое, копченое
лицо, темные, задумчивые глаза и странный рот: маленький, точно у окуня, губы пухлые, толстые и сложены так, как будто он мысленно целуется. И что-то насмешливое светится в глубине глаз.
Nicolas надувается и вскакивает; глаза его искрятся;
лицо принимает торжественное выражение. Он таким орлом прохаживается по зале, как будто на него возложили священную
обязанность разыскать корни и нити, и он, во исполнение, напал на свежий и совершенно несомненный след.
Белесова. Хорошо вам говорить, вы уедете с спокойной совестью, вы исполнили свою
обязанность, а я останусь
лицом к
лицу с ним, с этим мужем. Ведь это ужас, ужас!
Некоторые критики возлагают на
обязанность артиста исполнять и историческую верность
лиц, с колоритом времени во всех деталях, даже до костюмов, то есть до фасона платьев, причесок включительно.
— Исключительно танцующие кавалеры могли разделиться на два разряда; одни добросовестно не жалели ни ног, ни языка, танцевали без устали, садились на край стула, обратившись
лицом к своей даме, улыбались и кидали значительные взгляды при каждом слове, — короче, исполняли свою
обязанность как нельзя лучше — другие, люди средних лет, чиновные, заслуженные ветераны общества, с важною осанкой и гордым выражением
лица, скользили небрежно по паркету, как бы из милости или снисхождения к хозяйке; и говорили только с дамою своего vis-à-vis [буквально
лицом к
лицу, в данном случае партнер по танцу (франц.)], когда встречались с нею, делая фигуру.
Он говорит, между прочим, о том, что мог иногда (хотя только в редких случаях) «ошибаться в выборе должностных
лиц и встречать со стороны некоторых неисполнительность и даже нарушение
обязанностей.
— Будет страшная гроза, — объявила она своим внушительным басом прямо в
лицо Полканову, точно считала своей
обязанностью уверить его в приближении грозы. Потом она сказала: — Полковник уснул… — И исчезла.
Там Измайловский офицер и солдаты знали только то, что их солдат, Постников, оставив будку, кинулся спасать человека, и как это есть большое нарушение воинских
обязанностей, то рядовой Постников теперь непременно пойдет под суд и под палки, а всем начальствующим
лицам, начиная от ротного до командира полка, достанутся страшные неприятности, против которых ничего нельзя ни возражать, ни оправдываться.
Весь следующий день Кузьма Васильевич посвятил служебным
обязанностям; он не выходил из дому даже после обеда — и вплоть до ночи, в поте
лица, строчил и переписывал набело рапорт к начальству, немилосердно путая буквы п и е, всякий раз ставя после «но» восклицательный знак, а после «впрочем» — точку с запятой.
Лариса нашла эту восторженность не идущею к делу, и усилившимся недовольным выражением
лица дала почувствовать, что и величание ее «жемчужиной в венке творений», и воспевание любви, и указание
обязанности «его печали раздвоить», и наконец самый венок, — все это напрасно, все это ей не нужно, и она отнюдь не хочет врисовывать себя в пасторально-буколическую картину, начертанную Евангелом.
Цензоры — здесь: должностные
лица в Древнем Риме, главной
обязанностью которых была оценка имущества граждан для установления ценза капитала, подвергавшегося обложению налогами.
Граф Алексей Андреевич присутствовал на всех панихидах, к которым, ввиду последнего обстоятельства, аккуратно и неукоснительно собирались почти все высокопоставленные
лица, даже и незнавшие при жизни покойного. Они считали своей
обязанностью отдать последний долг «тестю всесильного Аракчеева».